«Должно казаться, что нас много». Как работает скрытый патруль
«У нас в отделе еще до реформы был ВАЗ-2106 с маяком внутри. Когда сотрудники видели нарушение, они ставили мигалку на крышу и могли догнать нарушителя, как в кино. А сейчас у нас ни маяка, ни раскраски, и мы не имеем права отступать от правил дорожного движения», - рассказывает инспектор ГИБДД, выехавший на скрытое патрулирование.
Он ведет неприметный Ford Focus строго в пределах правил, не разгоняется выше 60 км/ч, не проскакивает на «желтый» и всегда включает поворотники. Его коллега на правом сиденье раскрывает планшет с клавиатурой и вбивает номер Porsche, обгоняющего нас слева: «Смотрите, вот этот Cayenne 2010 года выпуска, владелец – Елена Павловна. У нее штрафов – устанешь считать, – инспектор прокручивает пальцем один экран, второй, третий. – Но все оплачены».
Он ведет неприметный Ford Focus строго в пределах правил, не разгоняется выше 60 км/ч, не проскакивает на «желтый» и всегда включает поворотники. Его коллега на правом сиденье раскрывает планшет с клавиатурой и вбивает номер Porsche, обгоняющего нас слева: «Смотрите, вот этот Cayenne 2010 года выпуска, владелец – Елена Павловна. У нее штрафов – устанешь считать, – инспектор прокручивает пальцем один экран, второй, третий. – Но все оплачены».
Проверять машины по базе им приходится вручную – автомобиль скрытого патрулирования не оснащен специальными системами видеофиксации, которые могли бы делать это автоматически, считывая знаки. Мы неспешно проталкиваемся по загруженному ТТК, съезжаем на Бережковскую набережную и Воробьевское шоссе, где на развязке с Мосфильмовской улицей дежурит экипаж ДПС. «Будем работать на Мосфильмовской и передавать нарушителей коллегам, – говорит инспектор. – На нашей машине ни догонять, ни останавливать их нельзя. Только фиксировать нарушения на планшет». Разворачиваемся и встаем недалеко от нерегулируемого пешеходного перехода, который проходит сразу через шесть полос широкой Мосфильмовской. Инспектор ставит планшет на переднюю панель и включает запись. Из прочего спецоборудования у него только спрятанная в бардачке рация, которая транслирует все переговоры инспекторов отдела и их диспетчера.
«Были бы мигалки – догнали».
Вот к переходу торопливо подходит мужчина в синей куртке. Останавливается, пропускает поток машин, и, увидев просвет, ступает на проезжую часть. Правый ряд пуст, в среднем притормаживает «каблучок», и человек идет через дорогу. В метре от него по левой полосе проносится черный Nissan. «Пять-три, к вам движется Nissan Teana, госномер 487, – сообщает инспектор. – Статья 12.18, непредоставление преимущества пешеходу». Через пару минут рация отвечает: «Восемь-девять, приняли, водитель нарушение отрицает».
Мы снимаемся с места и едем к ближайшему экипажу. Черная Teana стоит у машины ДПС, а немолодой водитель удивленно размахивает руками: «Какой пешеход? Да он вообще на тротуаре стоял!» Наш инспектор выходит из машины и показывает запись. «А, ну ладно. Тут уже ничего не скажешь», – разводит руками нарушитель.
Пока наряд ДПС оформляет протокол на 1000 рублей, мы разворачиваемся и едем обратно на Мосфильмовскую. На этот раз инспекторы решают подежурить у светофора, но сразу предупреждают, что ждать нарушения, возможно, придется долго. Паркуемся у поворота к студии «Мосфильм», включаем запись и периодически протираем стекло щетками. Вдруг прямо перед нами, наполовину перекрыв въезд к студии, пристраивается японский универсал. «Ну что, будем разоблачаться?», – спрашивает инспектор, сидящий за рулем, и подает звуковой сигнал. Из машины выходит тучный мужчина, который кричит в нашу сторону что-то явно грубое. Вдруг понимает, кто именно сидит в машине, садится за руль и быстро уезжает.
«Внимание всем, в районе угон, – просыпается рация. – Угнан автомобиль Москвич-2141 серого цвета». «Бывает, – комментирует инспектор. – Скорее всего, найдут где-нибудь во дворах».
«У этого Cayenne штрафов – устанешь считать. Но все оплачены».
За десять циклов работы светофора на включившийся красный свет проскочили две машины, но обе - во встречном направлении. «Были бы мигалки - догнали, – развел руками инспектор. – С той стороны нет дежурного экипажа, и передать информацию просто некому». Рация в этот момент объявляет о ДТП с пострадавшим пешеходом на Университетском проспекте. Наконец, стоящих у светофора в нужную сторону по разделительной полосе объезжает внедорожник Mercedes GL и, не дожидаясь зеленого, едет дальше. Инспектор берет рацию: «Пять-три, GL серого цвета в старом кузове, номер грязный, прием, надо остановить». «Восемь-девять, мы снимаемся, следуем на оформление ДТП», – отвечает рация. «А там есть на пять-тринадцать кто-нибудь?» – наш экипаж надеется передать информацию о нарушителе дальше. «Нет, никого». Грязный Mercedes сегодня остается без наказания.
«Раньше здесь чуть ли не на каждом светофоре стоял экипаж. Допустим, я увидел нарушение, не смог своевременно остановить, передаю в рацию, мол, пять-пятнадцать, останови. А сейчас личный состав сократили, передать нарушителя просто некому», – рассказывает инспектор. Впрочем, слишком много сотрудников тоже не требуется, говорит он, а при идеальной организации работы меньшее количество инспекторов должны работать более эффективно, оставаясь при этом незаметными: «У водителей должно быть ощущение, что нас много, а на самом деле тут всего пять человек. Если водитель не знает, кто едет в соседней машине, то это для него хороший психологический фактор воздействия».
Вслед за патрульной машиной едем на место ДТП в надежде, что хоть там коллеги помогут оформить еще кого-нибудь. «Если эту схему проработать как следует, пользы было бы гораздо больше. Был бы у меня какой-нибудь прибор с информацией о том, где какие стоят экипажи, я бы знал, кому именно можно передать нарушителя. А так приходится заранее договариваться с конкретными патрулями и работать только на них», – инспектор высматривает место для парковки на Университетском, но никак не может найти разрешенное. В этот момент рация сообщает о том, что пострадавший пешеход отказывается от медпомощи и оформления ДТП, так что у нас появляется шанс все-таки поработать с освободившимся экипажем.
«Внимание всем! – вновь оживает рация. – Audi A6 черного цвета, госномер Харитон 765 Виктор, Анна, движется по Комсомольскому в область. Спецпродукция в розыске. Необходимо задержать данный автомобиль». Инспектор объясняет, что спецпродукция – это номерные знаки, а в розыск они могут попасть, когда машину ставят на временный учет, либо утилизируют или аннулируют учет. Например, в случае, когда человек, недавно купивший эту машину, «забывает» перерегистрировать ее на себя: «Бывшему владельцу приходят штрафы, он обращается в ГИБДД, и номера объявляют в розыск. После этого любая камера, следящая за потоком, способна отследить эту машину и передать информацию диспетчерам».
«У водителей должно быть ощущение, что нас много, а на самом деле тут пять человек».
«Пешеход передумал, хочет оформляться», – рапортует «наш» экипаж. Значит, работать опять не с кем. Не проходит и минуты, как в эфире появляется информация о том, что Audi A6 остановлена – на пути машины как раз работал наряд ДПС вместе с эвакуаторщиками. Пока у водителя Audi изымают номера и свидетельство о регистрации, наш инспектор связывается по телефону с нарядом на Комсомольском и просит его помочь с нарушителями, но коллеги оказываются занятыми. «Все делами занимаются», – улыбается инспектор. Мы делаем еще один кружок по зоне ответственности отдела ГИБДД, к которому приписана наша машины, но свободных экипажей так и не находим. Выезжаем на Комсомольский и на всякий случай снова включаем планшет на запись. Тут же по автобусной полосе проносится Audi A8. «Пять - тридцать четыре, – обращается инспектор к наряду с эвакуаторщиками, – если сможешь, останови, пожалуйста, A8 с номером 607, проходит третью Фрунзенскую». Но поймать нарушителя опять не удалось – до инспектора машина не доехала, свернув куда-то во дворы.
«Мы можем узнать в дежурной части, кто еще стоит поблизости, но у диспетчера там и без нас забот хватает», – объясняет инспектор. Словно в подтверждение его слов диспетчер снова выходит в эфир с объявлением о Toyota Camry с подложными номерами. Наш экипаж получает все сообщения, но сделать ничего не может, даже если увидит искомый автомобиль: «Похоже, в ближайшее время найти свободный экипаж не удастся, а без помощников мы бессильны».
Скрытое патрулирование в нынешнем виде пока больше похоже на эксперимент, причем не очень хорошо подготовленный. От идеи главы МВД Владимира Колокольцева до начала ее реализации прошло всего две недели, и хорошо, если все столичные отделы ГИБДД успели выделить хотя бы по одной машине без специальной окраски. Сами гаишники считают эту идею правильной, но для того, чтобы скрытое патрулирование стало эффективным, им нужно либо дать больше полномочий, либо обеспечить хорошее техническое сопровождение. Второй вариант в наших условиях предпочтительнее – на гражданскую машину с мигалкой, но без специальной окраски российские водители едва ли смогут реагировать адекватно.
* Номера автомобилей и позывные изменены
Иван Ананьев
Фото: Полина Авдеева
