500 сил искусства: что делать на «24 часах Дайтоны»

«Цель визита – посмотреть на крокодилов», – рассеянно ответил я офицеру в аэропорту Атланты. Он подавился смешком и недоуменным "What?", на что я терпеливо объяснил: «Во Флориде крокодилы ходят по дорогам и тротуарам. Прямо среди людей, я видел это на Youtube и хочу их найти». Офицер с сомнением посмотрел на билет до Дайтоны и решил дать мне последний шанс: «Может быть, вы собираетесь на знаменитую 24-часовую гонку?»

«Может, и собираюсь», – важно ответил я и забрал паспорт обратно. Это была уже четвертая страна за двое суток, и у меня не оставалось других реакций, кроме болезненной честности, замешанной на идиотизме. Здесь пора признать, что я не являюсь поклонником автогонок в чистом виде, а формат «Дайтоны» и вовсе вгонял меня в панику.

Нет, вы серьезно? Сутки смотреть на 55 размытых теней, кажется, навечно запертых в неправильном овале? Для этого нужно или поклоняться гонкам на религиозном уровне, или принять весь набор препаратов из монолога Рауля Дюка – и мне обязательно нужно было выяснить, что именно не так с этими людьми. На борту рейса Атланта – Дайтона все, кроме меня и стюардесс, оделись в автогоночную атрибутику, и я чувствовал, что почти раскрыт. Они привяжут меня на стартовой прямой и принесут в жертву богу скорости, смеясь и доедая свои американские хот-доги. Так мы и погибнем – я и озоновый слой.

Но я спрятался от них на последнем ряду, а следующим утром, на подходе к Daytona International Speedway, все еще решительно не представлял, за кого болеть в этом разноцветном сонме, и как вообще в нем разобраться. Первую проблему помог решить друг Илья из BMW, с которым мы приехали на гонку. Он ткнул пальцем в экипаж №19 и приказал болеть за него. Вторую – жизненный опыт: я украл брошюру с регламентом, и теперь вам тоже нужно кое-что узнать о «24 часах Дайтоны».

Итак, гонка действительно длится ровно сутки и открывает автоспортивный сезон в США. Она по своей сути очень близка к «24 часам Ле-Мана», не настолько популярна во всем мире, но в Штатах от нее сходят с ума. На треке одновременно соревнуются автомобили в четырех различных классах.

Классы P (Prototype) и PC (Prototype Challenge) – это хардкорные гоночные прототипы, имеющие мало общего с гражданскими автомобилями. Их совместно с компаниями-автопроизводителями, выставляющими заводские команды на «Дайтоне», конструирует одна из небольшого количества контор, специализирующихся на гоночных шасси, - например, ORECA, Ligier или Dallara. Именно при участии Dallara, кстати, был построен прототип Cadillac Dpi-V.R. под номером 10, выигравший «Дайтону»-2017 в абсолютном зачете. Классы P и PC внешне легко отличить по кокпиту – закрытый у «старшего», открытый – у PC. Но главные различия – в мощности и уровне пилотов: 600 л.с. против 430 л.с., только профессиональные гонщики против смешанных команд из профи и любителей.

Два других класса – GTLM и GTD – это уже автомобили, внешне и конструктивно максимально близкие к топовым спортивным моделям ведущих брендов. В мечущихся по треку «Дайтоны» болидах можно легко определить Audi R8 и Mercedes AMG GT, Porsche и Corvette, Ferrari и BMW M6. Их также отличают друг от друга лимиты мощности (500 против 450), уровень пилотов и настройки аэродинамики.

Формально классы между собой не конкурируют, победа присуждается победителю каждого из них по отдельности, но очевидно, что наибольшая часть объективов и восторженных болельщиц приходится на победителя в наивысшем классе P, который фактически и приезжает первым из 55 болидов.

Смотреть на гонки можно или с трибун на стартовой прямой, или бегая из стороны в сторону по территории внутри трека – овала с «наскаровскими» уклонами и усложненным участком из связки медленных поворотов в инфилде. По этому овалу болиды наматывают по шесть с лишним сотен кругов. На каждый из автомобилей приходится по экипажу от 3 до 5 гонщиков, которые проезжают по несколько часов, после чего сменяют друг друга на пит-стопе. Кто сильнее как пилот – тот и больше времени проводит за рулем.

Наш c Ильей фаворит, болид на базе BMW M6, выступал в классе GTLM. Номер 19 не случаен – это 19-й арткар в истории баварской марки. 585-сильный автомобиль, дефорсированный по условиям гонки до 500 л.с., превратил в предмет искусства один из ярчайших концептуалистов современности Джон Балдессари. Ему 85 лет, и первое, что сделал художник, это нарисовал гигантскую красную точку во всю крышу белого болида, чтобы, по его собственному признанию, было удобнее следить за своим произведением во время гонки. На левой двери появилась надпись «Fast», а на правой – силуэт такого же BMW.

В общем, я так и не научился правильно употреблять современное искусство, и Бруно Шпенглер, кажется, тоже. Это один из четырех пилотов экипажа №19 – копия молодого Тома Круза и чемпион гонок DTM-2012 в составе команды BMW. За ужином, на вопрос, будет ли он беречь творение Балдессари, потенциально один из самых дорогих автомобилей в истории, гонщик хмыкнул так, что стало понятно: будь хоть один шанс, что он выиграет «Дайтону», если размажет этот продукт концептуализма об отбойник, – искусство бы не устояло. Потом Бруно приглашал декольте моей соседки на утреннее интервью перед гонкой, но был отвергнут по причине джетлага.

Нечто подобное от Бруно ожидали и на стороне художника, поэтому приготовили запасной комплект кузовных деталей с теми же рисунками. Подготовка как основного автомобиля, так и запчастей заняла всего два дня, рассказала мне очаровательная девушка Аманда из команды Балдессари. Кстати, Энди Уорхолл когда-то разрисовал свою версию баварского арткара минут за 20. Это стало неожиданностью для бригады телевизионщиков, не успевших заснять весь процесс, а хозяин гаража наотрез отказался отдать свой новенький BMW на второй заход.

Аманда интеллигентно поджимала губы каждый раз, когда слышала фамилию Трампа, поэтому я придумал, что симпатизировал Обаме за его самоиронию, и она растаяла. Повторюсь, нам предстояло 24 часа гонок, и я нуждался в союзниках.

Она, видимо, тоже, потому что то, что я увидел на следующий день, походило на демонстрацию в поддержку Трампа. Пространство вокруг трека заполонил белый рабочий класс – типажные реднеки в домах на колесах, с расставленными прямо на парковке барбекю и упаковками пива. Мне было неловко говорить с ними о современном искусстве, но я наблюдал со стороны и пытался мимикрировать. Для этого нужно было есть.

В эти часы перед стартом гонки я обнаружил, что «Дайтона» – это в первую очередь фестиваль скорости поедания еды. Бургеры, роллы, хот-доги, кесадильи, пиццы надвигались с разных сторон, и лишь изредка между ними мелькали сувенирные лавки, коллекционные шоукары и полуодетые grid girls – непременный атрибут любой гонки. За объективацию в большей степени отвечало местечко через дорогу от «спидвея», и здесь тоже не обошлось без еды, – это бар знаменитой сети Hooters, где бесчисленное количество сортов пива подают официантки в подобии одежды.

Не выдержав, мы с Ильей и Амандой сбежали наверх, на крышу недоступного простым зрителям Hospitality в центре гоночного овала, но и там все было заставлено столами с едой. Так что, глядя сверху вниз на политических оппонентов, по факту мы так же метались между закусками и видами на различные части трека, благо здесь этот путь занимал в разы меньше времени.

Самым интересным оказался инфилд напротив стартовой прямой – после связки медленных поворотов там есть короткий разгонный участок, при выходе на который и решалось многое в этой гонке. По частоте мелькания стоп-сигналов в предваряющем его повороте читались различные стратегии пилотов – кому-то нужно было наверстывать упущенное и как можно раньше начинать разгон на прямой, а другим, напротив, не следовало излишне рисковать, тем более что половину гонки шел дождь.

Стартовая же прямая оглушала гулом моторов на предельных оборотах, и здесь наступал эффект, который невозможно передать ни в словах, ни на видео – ошеломляющий рев разгонял кровь в жилах, заставлял чувствовать себя живым, а теперь вынуждает нелепо перебирать все литературные штампы.

Кроме шуток, «Дайтона» оказалась для меня откровением – невероятное зрелище с антуражем рок-фестиваля, потрясающими ночными видами и абсолютно голливудской драмой в финале: Рики Тейлор из экипажа №10 всего за четыре круга до финиша на входе в поворот выбил с трека ударом в заднее левое крыло лидера гонки Филипе Альбукерка на болиде Action Express Racing под номером 5 и в результате взял первое место «Дайтоны». В московских пробках за такое стреляют из травматических пистолетов, но Альбукерк после финиша развел руками и сказал: «Я не согласен с судьями, но это же шоу».

А молодой Том Круз и его товарищи по экипажу арткара BMW стали восьмыми в своем классе. Прости, Бруно, в следующий раз я подготовлюсь и спрошу тебя о race strategy. Кажется, это становится интересным.