— На автодроме в Бахрейне проводятся гонки самых разных серий. Какие особенности трассы вы бы отметили в первую очередь?
— Трасса в Бахрейне очень интересная, пилотажная, но в то же время здесь не всегда просто обгонять. Очень много времени можно потерять в связках поворотов, оказавшись позади медленной машины из категории GT. Но, пожалуй, самый важный момент на этом автодроме — это износ резины. Из-за абразивного асфальта покрышки стираются гораздо быстрее обычного, так что нужно всегда следить за их состоянием и стараться сберечь на протяжении своего отрезка.
— Как вы оцениваете этот год? Возможно, был какой-то поворотный момент, который хотелось бы изменить?
— Ключевой проблемой стало отсутствие тестов. Мы получили машину прямо перед началом сезона и не смогли уделить достаточное количество времени работе с техникой, чтобы попробовать разные настройки. Другие команды имели в своем распоряжении более 10 тестовых дней и потому смогли докопаться до каких-то мелочей в настройках машины. Можно сказать, что мы проиграли этот чемпионат еще в начале сезона. Техника внутри класса у всех одинаковая, с некоторыми пилотами я ездил в Формуле-1 и знаю, на что они способны. Так что проблема была только в нехватке времени для тестов. Я не рассматриваю этот сезон как результативный. Скорее он получился обучающим для меня в преддверии суперсезона 2018-2019. Ни в коем случае нельзя было терять и пропускать этот год. Всю собранную за это время информацию мы будет использовать в последующих сезонах при работе с прототипом BR1.
— В начале сезона вы говорили, что машина проигрывала соперникам около трех секунд с круга, а сейчас уже меньше. Если бы у вас было достаточно времени на тесты и работу с машиной перед сезоном, на что могла бы рассчитывать команда по его итогам?
— Я считаю, что мы могли бы претендовать и на победу, если бы имели равные с другими командами возможности. Конкуренты подошли к старту сезона совсем в другой форме в плане работы с техникой и понимания ее настроек. Сходу запрыгнуть на этот уровень нам было очень тяжело — приходилось делать тесты прямо посреди сезона. Мы постоянно пытались найти оптимальный баланс машины, полностью переосмыслить подход к настройкам, каждый раз инженеры ломали голову, как заставить прототип ехать еще быстрее. И, если честно, мы до сих пор находимся достаточно далеко от того понимания автомобиля, которое есть у других команд.
— Есть ли уверенность, что вы успеете подготовиться к следующему сезону?
— Сложно сказать. С одной стороны, прототип BR1 появился на свет раньше, а значит, у нас есть больше времени на подготовку. С другой — в чемпионате остается Toyota, которая уже долгое время выступает в гонках на выносливость, и имеет колоссальный опыт работы с этой техникой. Безусловно, мы будем делать все, что от нас зависит, и много работать на тестах. Посмотрим, к чему это приведет.
— Уже есть официальное подтверждение, что в следующем году вы садитесь в BR1?
— Что касается официальных подтверждений, то этот вопрос лучше адресовать Борису Романовичу [Ротенбергу — прим. автора]. Если серьезно, то официального заявления мы еще не делали, но между собой уже все решили.
— Как происходил обмен опытом с другими пилотами в вашем коллективе по ходу сезона? Прислушиваются ли больше к вам в силу наличия опыта в гонках Формулы-1?
— Конечно, когда ты переходишь в гонки на выносливость из королевской серии, ты должен делиться опытом с другими пилотами. Ведь машину пилотируешь не только ты, но и твои напарники. Гонзалес и Труммер, с которыми мы едем в классе LMP2, прекрасные пилоты. Но при этом те трассы, на которых я выступал в F1, знаю лучше. Поэтому мы постоянно обсуждаем какие-то нюансы касательно конфигурации автодромов, прохождения поворотов, где и какую передачу лучше использовать. Куча тонкостей.
— Вы как-то назвали Гонзалеса более медленным пилотом в вашем коллективе. А кто у вас самый быстрый?
— Ну, ответ очевиден (смеется). Если честно, то результаты говорят сами за себя. На самом деле, Роберто тоже очень серьезно не хватило времени на тестах. Возможно, он и не показал бы какое-то супервремя. Но эти сессии были крайне необходимы, чтобы он быстрее вкатился и нашел общий язык с автомобилем. Но, их, к сожалению, у нас не было.
— За свою карьеру вы гонялись в самых разных сериях. Где вам нравилось выступать больше всего и почему?
— Конечно, больше всего я люблю Формулу-1. Прежде всего, потому, что там ты работаешь сам на себя, и машину настраиваешь тоже только под себя. В гонках WEC ты едешь в экипаже и не можешь полностью контролировать ситуацию. Если другой пилот серьезно ошибся, результат будет плохим у всех трех.
— В одном из интервью вы говорили, что в серии WEC очень мало этапов. Подразумевает ли программа SMP Racing участие в каких-то других соревнованиях помимо гонок на выносливость в следующих сезонах?
— Все возможно. Мы обсуждаем разные варианты внутри коллектива. Гонок в календаре WEC действительно мало, а со следующего года их будет еще меньше. Так что, почему нет? Безусловно, приоритетом для меня будет LMP1, но если появится возможность выступить в какой-то другой серии, я буду ее использовать. Я готов гонять хоть каждый уик-энд, лишь бы не сидеть дома!
