Транспорт в частные руки в СССР начали продавать осенью 1948 года, когда в Москве на Бакунинской улице заработал магазин «Автомобили». На выбор предлагали «Москвич-400», ГАЗ-20 «Победа» и ЗИМ, которые хранились на заднем дворе здания. Вот только денег у населения после войны не было, поэтому об очередях, открытках и перекупщиках речь тогда не шла. Всего через десять лет ситуация кардинальным образом поменялась.
Ближе к 1960-м спрос на автомобили вырос, и в свободной продаже остался только представительский ЗИМ, который стоил слишком дорого. «Победа» и «Москвич» стали дефицитом, и люди записывались в очереди, за которыми следили самостоятельно, проводя обязательные переклички. Потом очередью стал заниматься сам магазин, а ожидание растянулось на годы. Например, дешевый «Москвич» нужно было ждать не меньше трех лет.
Позднее квоты на автомобили для частников стали распределять по предприятиям — не более нескольких машин в год. Для того чтобы встать в очередь на машину, нужно было написать заявление в профсоюзную организацию. Однако записаться можно было далеко не на каждом предприятии, утверждает пользователь портала Drive2 под ником Rifat01: «В строительном тресте, где работал отец, очереди попросту не было. В добывающих отраслях ситуация другая была, там и заработки больше были, и квартиру заиметь можно было, и запись на машины была, и очередь относительно быстрая».
Заявлений было многократно больше, чем квот, поэтому профком составлял списки приоритета с учетом должностей и заслуг желающих. Первыми в очередь попадали руководители разных уровней, ветераны войны и ударники труда. С появлением ГАЗ-24 это социальное расслоение стало еще сильнее. В списки на эту модель ставили только самых заслуженных людей, а сами «Волги» распределялись по предприятиям в крайне малых количествах.
Срок ожидания любого автомобиля мог достигать десяти лет, а о получении права на покупку соискатель узнавал из полученной открытки, которую заранее оставлял в профкоме со своим адресом. И не факт, что в долгожданной открытке указывалась выбранная модель. Записавшись на «шестерку», можно было получить открытку на «копейку», и наоборот, но апеллировать было не к кому.
«Отец встал в очередь на ВАЗ в 1977 году. Он был руководителем средней организации, состоял в партии, но заветную открытку получил только в 1987 году, уже будучи больным. Тут же к нему стали подходить коллеги с предложениями. За открытку один коллега, строитель, построил нам кирпичную дачу в полтора этажа с жилой площадью около 48 кв. м», — пишет пользователь short-circuit.
Иногда открывалась свободная запись — такое было, например, в конце 1980-х, когда после ввода советских войск в Афганистан многие страны отказались торговать машинами из СССР и техника вернулась в страну. «В 1988 году продавали по свободной записи: оставляешь открытку, тебе присваивают номер очереди, и обязательно приезжаешь отмечаться. Номер очереди двигался практически только за счет не приехавших. У меня машина была конца декабря 1988 года с номером Л 73 86 ММ», — вспоминает Юрий Новиков.
Примерно так же купил машину Михаил Трофимов: «Нам повезло: модель ВАЗ-21063, но попался экспортный вариант. Все модели на Варшавке привозили несколько месяцев только серо-зеленого цвета, а в субботу привезли серо-голубой. Когда выезжали за ворота, южные граждане буквально встали цепью и с ходу предложили сразу три цены».
С открыткой нужно было прийти в автомагазин, оформить справку-счет и заплатить по ней в сберкассе, но сами машины в магазине с 1960-х не выдавали. За ними приходилось ехать на склад, где снова нужно было отстоять огромную очередь, чтобы потом уехать на том, что дадут. Выбор если и был, то весьма скромный, а о том, чтобы послушать мотор или подобрать комплектацию, вообще не было речи.
Если предложенная машина не нравилась, то можно было отказаться, сдвинувшись на одну позицию в очереди, но никто не гарантировал, что следующие будут лучше. Отказные машины с удовольствием забирали люди из конца очереди. «Когда подошла наша очередь, осталась только одна «Охра», остальные — «Васильки». На нее покушался мужик, стоявший дальше, он шушукался с продавцом, который потом стал говорить, что машина бракованная, что-то не горело. Отец уперся. Потом оказалось, что продавец предохранитель вытащил», — вспоминает пользователь Drive2 Алекс Малина.
Гораздо проще было приобрести машину тем, кто иногда выезжал за границу. У таких людей была валюта или, что чаще, сертификаты Внешпосылторга. Командировочным в СССР часть зарплаты выплачивали валютой страны пребывания, а часть начисляли на счет Внешэкономбанка. После возвращения они снимали со счета накопленную сумму в сертификатах Внешпосылторга и могли расплачиваться ими в магазинах «Березка».
Машины там стоили гораздо дешевле. Например, ГАЗ-24 можно было купить за условные 2000 руб., расплатившись чеками. А накопить на «Жигули» получалось даже после одной командировки в соцстрану. «Сосед по дому был направлен в Монголию по линии СЭВ, зарплата у него была больше посла, поэтому по окончании командировки им была приобретена черная «Волга» с красным салоном. Про такие машины говорили, что за них давали столько денег, сколько попросишь», — пишет пользователь Rifat01.
Редкую, но вполне реальную возможность получить автомобиль в Союзе предоставляли лотереи, которые, разумеется, тоже контролировались государством. Купив билет за 30 коп., человек мог выиграть, например, ГАЗ-24 стоимостью около 9000 руб., но шансов на это было немного. Однако именно таким образом у Владимира Путина оказался его знаменитый белый ЗАЗ-966. В 1972 году мать будущего президента выиграла эту машину в лотерею.
«В буфете вместо сдачи ей дали, по-моему, пару билетов или один билет. Стоил он 30 копеек… Жили в одной комнате, в коммунальной квартире, на пятом, последнем этаже. У нас даже душа не было. И вот в таких условиях выиграла мама вот эту машину. Очень хорошо помню семейный совет, когда мама с папой за столом сидели и думали, что с этим делать. И вдруг мама говорит: возьмем машину, пусть сынок ездит на машине. Понимаете, что это значило для моих родителей?» — вспоминал Путин в 2018 году.
Изначально продажей подержанных машин занимался тот же магазин на Бакунинской, но выбор был невелик и сами автомобили не задерживались. К 1980-м центр торговли бывшими в употреблении автомобилями переместился в московский Южный порт. Продавцы приезжали на огромную площадку, вставали на свободное место и ждали клиентов. Присутствие не было обязательным: можно было оставить автомобиль на площадке, выставить цену и ждать, пока найдется покупатель. Машина могла стоять до 45 дней, после чего цену снижали.
